Севрская чашка

Она попала сюда давно и, конечно, случайно. Здесь торговали всякой всячиной: и посудой, и крупой, и овощами. На полках, покрытых густым слоем пыли, стояла толстая глиняная посуда с грубой позолотой: дешевые чашки с глупыми надписями, большие банки с окаменелыми леденцами и пряниками.
А она была самой тонкой, самой деликатной севрской чашечкой!
Родилась она на огромном заводе. В нее вложил свою душу художник, который выводил на тонком фарфоре чудный образ ангела с кроткими голубыми глазами. Художник подарил свое создание дивной красавице, с которой он и рисовал ангела. Чашку поставили на самое видное место, и ею все любовались.
Но время шло. Умер художник, умерла и красавица... Севрская чашка попала к служанке. Простая женщина не знала ей цены... и продала севрскую чашку с чудным рисунком торгашу в плохонькую лавчонку с разным хламом.
Поставили чашку в уголок на полке, рядом с пузатым графином из простого стекла. Графин был граненый и страшно важничал. Его, впрочем, скоро купили. И на прощание графин крикнул своей случайной прекрасной соседке:
- Вот видишь, что значит быть большим граненым графином! Это хорошее дело! Небось всякий с радостью купит меня, потому что я всякому нужен. Нальют в меня квасу, а то, пожалуй, и хорошего вина. Будут пить да похваливать. Д-да! А ты... несчастная нюня. Кому ты нужна? До тебя страшно и дотрагиваться, того и гляди - рассыпешься!
Чашке обидно было слушать эти речи, но она молчала, хотя ей очень хотелось сказать, что она настоящая севрская чашка с картиной знаменитого художника. Но стоит ли говорить!
И осталась она на прежнем месте, покрылась слоем пыли, который делался все толще...
Старик лавочник подвинул к ней пузатый глиняный кувшин, а спереди заставил чашечку неуклюжим китайским болванчиком. Стоило только толкнуть голову болванчика, и он кивал ею целыми часами; в этом и была вся его гордость. А если бы видели, как чванился спесивый кувшин!
И глиняный кувшин, и китайский болванчик, и еще старая уродливая миска - все насмехались над маленькой запыленной чашкой. Она совсем не была на них похожа, за это ее все и презирали.
- Эй, барышня! - кричал кувшин. - Посмотрим, кому ты нужна! Вот погоди: не сегодня- завтра меня купят. В меня можно влить с полведра воды, и я не лопну. А ты кому и на что нужна?
А китайский уродец в знак сочувствия кувшину мерно кивал головой и смеялся.
Теснили чашку и давили со всех сторон.
- Ты только отнимаешь у нас место! Зачем сюда явилась, какая от тебя польза? - закричали все в один голос.
- Но позвольте, - робко заметила чашка, - я из настоящего фарфора, на мне картина великого художника...
- Эка невидаль - севрский фарфор! - грубо закричала миска.
А кувшин прибавил:
- Из-за тебя мы должны все тесниться! Эй, наваливайся на нее, ребята!
И кувшин грубо навалился всей своей тяжестью на маленькую чашечку. Она дрогнула, не в силах выносить эту пытку, и взмолилась о смерти. Но кувшин надвигался на чашку все больше и больше.
- Дзинь... дзинь... - раздалось чуть слышно и оборвалось.
Чашке казалось, что это давно желанная смерть пришла.
Но севрская чашка не умерла. Только под густым слоем пыли показалась глубокая трещина; но ангел оставался по-прежнему прекрасным - трещина его не коснулась.
Соседи теперь уже не обращали на чашку никакого внимания.
Кувшин скоро продали. Хозяин, снимая кувшин с полки, заметил чашечку, стряхнул с нее пыль и, увидев глубокую трещину, отложил в корзину с битой посудой. Корзину выставил за дверь на улицу. И лежала бедная севрская чашечка одиноко среди разных глиняных черепков, и думала: вот теперь всему конец...
За углом послышался веселый детский голосок и звонкий смех. Маленькая белокурая девочка катила обруч прямо к лавке. За нею шла высокая дама. Обруч задел корзину и упал. Девочка нагнулась и увидела в корзине маленькую чашечку с златокудрым ангелом.
- Мамочка! - закричала она. - Посмотри, какая прелестная чашечка! Ах, купи мне ее!
Тогда и мать внимательно осмотрела чашку.
- Да, это прелесть! - сказала она. - Ведь это настоящая севрская чашка! Жаль, что немного надтреснута. И какой прекрасный рисунок! Видна кисть большого художника!
И она спросила лавочника о цене. А маленькая девочка прыгала от восторга и била в ладоши. Чашку купили.Она не могла прийти в себя от радости и удивления. Ее наконец оценили! Она до того была счастлива, что, казалось, теперь и ангел под золотым ободком радостно улыбался и девочке, и ее матери. И личико девочки все смеялось от восторга, а глаза, голубые и ясные, весело сияли.
Теперь все старые соседи - и эта миска, и глупый китайский болванчик, и уродливые чашки с надписью “В день ангела” - все они зазвенели и зашептались от зависти и удивления. Зачем ее, разбитую чашку, купили и за что ее так дорого ценят? Отчего в такой восторг приходят?
Чашечка так много перед этим страдала, так измучено было ее сердце! А теперь бесконечное счастье наполнило ее таким восторгом, что она вся от радости затрепетала. И не выдержало всех этих волнений нежное сердце...
- Дзинь... - слабо зазвенела чашечка, выскользнула из рук и в мелкие дребезги разбилась...
А девочка стояла над разбитой чашечкой и горько-горько рыдала.

Алексей Алтаев

01.07.1999