Дух в бутылке

Жил-был бедный дровосек. Долгие годы трудился он с утра до поздней ночи а, когда, наконец, накопил немного деньжат, позвал своего сына и говорит:
– Сынок мой единственный! Деньги эти, заработанные трудом и потом, пойдут на твоё учение. Станешь ты у меня учёным человеком и, даст бог, ещё и меня прокормишь, когда я буду старым стариком и придётся мне дома на печи сидеть.
Пошёл сын учиться в самую лучшую школу; учился он прилежно, хорошо – все учителя его хвалили.
Год проучился, другой – выучился грамоте, ещё немного – и обучился бы всем наукам, но тут у отца кончились деньги, ведь и было-то их – кот наплакал.
И пришлось нашему грамотею возвращаться домой.
– Эх, сынок, – вздохнул отец, – ничего я больше тебе дать не могу. При нынешней дороговизне я и на хлеб-то еле-еле зарабатываю.
– Не горюйте, батюшка, – отвечал сын, – может, всё ещё к добру обернётся; а я уж как-нибудь не пропаду.
Стал отец собираться в лес по дрова, сын и говорит:
– Пойду-ка и я с вами, подсоблю.
– Смотри, сынок, – говорит отец, – не легко тебе придётся, ты к нашей работе не привык, не выдюжишь; да к тому же и топор у меня всего один, а купить второй не
на что.
– А вы пойдите к соседу, – отвечал сын, – одолжите у него топор на то время, пока я на свой заработаю.
Одолжил отец топор у соседа, и на другой день, ещё затемно, отправились в лес.
У грамотея работа спорилась на удивление, трудился он, словно играючи.
Когда солнце поднялось высоко, сказал отец:
– Теперь отдохнём да пообедаем, а там с новыми силами – за дело.
Но сын взял свою краюшку хлеба и говорит:
 – Вы, батюшка, пообедайте, отдохните, а я не устал – пойду прогуляюсь по лесу, птичьих гнёзд поищу.
– Шалопай! – сказал отец. – Ишь, что выдумал – по лесу шастать! Устанешь, потом топор не поднимешь! Оставайся-ка лучше тут да посиди со мной!
Но сын был уже далеко; он жевал свою краюшку да весело поглядывал по сторонам: нет ли где в зелёных вершинах птичьего гнёздышка?
Ходил он, бродил и, наконец, набрёл на большой-пребольшой дуб – сразу видно было, что ему много сотен лет, пятеро мужчин его бы с трудом обхватили.
Остановился малый, залюбовавшись лесным великаном, и невольно подумал:
«Нут тут, наверное, много птиц гнездится!»
И вдруг ему показалось, что кто-то его окликнул.
Прислушался он – и правда, кто-то чуть слышно просит:
– Выпусти меня на волю! Выпусти меня на волю!
Но сколько паренёк ни озирался – никого не было видно, а чудилось ему, будто голос идёт из-под земли.
Он крикнул:
– Эй, где ты?
Голос ответил:
– Я тут внизу, под корнями дуба. Выпусти меня, выпусти меня!
Паренёк разгрёб землю, пошарил под корнями и вскоре заметил в маленькой ямке стеклянную бутылку.
Поднял её он, посмотрел на свет – а там без остановки прыгала и скакала какая-то тварь, вроде лягушки.
– Выпусти меня! Выпусти меня! – послышалось снова, и наш грамотей, не ожидая ничего худого, вытащил из бутылки пробку.
Тотчас же тварь выскользнула из горлышка и начала расти прямо на глазах. Выросла она так быстро, что не прошло и минуты, как перед грамотеем оказалось страшилище, ростом немного пониже того дуба, под которым он стоял...
– Знаешь, какая тебе будет награда за то, что ты меня выпустил на волю? – заревело чудище страшным голосом.
– Нет, – спокойно ответил грамотей, – откуда же мне это знать.
– Так знай! Я злой дух! Тебе головы не сносить!
– Что же ты мне об этом раньше не сказал, – возразил паренёк, – я бы, пожалуй, не стал тебя тогда беспокоить! Но только сносить мне голову или не сносить – тут
ещё надо народ спросить!
– Какой там ещё народ, – крикнул дух, – что ты заслужил, то и получишь! Ты что думаешь, меня заточили в бутылку за хорошие дела? Нет, брат, ошибаешься, и тому, кто меня выпустит, полагается страшное наказание: я должен свернуть ему шею!
– Погоди, погоди, – сказал грамотей, – тут спешить нельзя. Надо сперва проверить, действительно ли ты тот самый дух или нет. Может, это вовсе и не ты в бутылке сидел? Вот если сумеешь обратно в неё залезть, тогда я тебе поверю. И можешь делать со мной всё, что хочешь.
– И всё? – сказал дух презрительно. – Это пустяк! Смотри!
Тут же он так съёжился, стал таким маленьким и тоненьким, что без труда снова пролез в горлышко бутылки.
Но едва он там оказался, как наш грамотей, не будь глуп, заткнул бутылку пробкой и швырнул её на старое место – в ямку под корнем дуба. Так-то дух и попался!
Паренёк направился было к отцу, но дух снова жалобно-жалобно запищал:
– Выпусти меня на волю! Выпусти меня!
– Нет уж, брат, – сказал грамотей, – во второй раз тот же номер не пройдёт! Выпустить того, кто меня хочет убить? Не за тем я грамоте обучался.
– Если ты меня выпустишь на волю, – пропищал дух, – я тебя так отблагодарю, что ты всю жизнь будешь жить припеваючи!
– Нет, спасибо, – отвечал паренёк, – ты меня просто хочешь обмануть.
– Смотри, не упусти своё счастье! – сказал дух. – Я тебе ничего худого не сделаю, а награжу тебя по-царски!
Грамотей подумал: «Ну, что ж, рискну! Может, он и сдержит слово; а сладить со мной – он всё равно не сладит!»
Тут он вытащил пробку. И снова на волю выскользнул дух и вырос в огромного великана.
– Вот тебе и награда, – сказал он и протянул грамотею какой-то лоскуток, похожий на пластырь. – Потрёшь концом этого лоскутка рану – она сразу заживёт, а вот если другим концом потереть сталь или железо – они сразу превратятся в серебро.
– Сейчас проверим, – сказал грамотей, подошёл к дереву, поцарапал его кору топором и потёр это место кончиком лоскутка. Царапина тут же затянулась, и следа не осталось. – Что ж, похоже на правду! – сказал грамотей. – Теперь можем и проститься.
Дух поблагодарил его за освобождение, а грамотей поблагодарил за подарок и пошёл к отцу.
– Где это тебя носило! – заворчал отец. – Уже забыл про дело? Я сразу сказал, что не будет от тебя толку.
– Не сердитесь, батюшка, я наверстаю.
– «Наверстаю», – передразнил отец сердито, – где уж тебе!
– А вот смотрите, отец, сейчас я вон то дерево срублю, берегитесь, как бы оно вас не зашибло!
Паренёк незаметно потёр свой топор пластырем, размахнулся и изо всех сил ударил.
Но ведь топор стал серебряным – лезвие его сразу смялось.
– Что же это вы мне за топор подсунули, папаша, – закричал паренёк, – он весь перекосился!
– Батюшки мои! – закричал отец, перепугавшись. – Что ты натворил! Чем я буду за топор расплачиваться? Нечего сказать, помощничек!
– Не серчайте, батюшка, – отвечал сын, – расплачусь я за этот топор.
– Молчи уж, шалопай, чем ты там заплатишь? Сам гол как сокол, а туда же: «заплачу»... – заворчал отец. – Может, ты там и все науки превзошёл, но до настоящего дровосека тебе далеко. Тут, брат, нужна голова на плечах.
Послушал, послушал паренёк отцовскую воркотню, а потом и говорит:
– Раз уж всё равно мне больше работать нечем, давайте на сегодня пошабашим.
– Ты в уме? – раскипятился отец. – Я, брат, не могу сидеть сложа ручки, как ты. Мне работать надо! А ты можешь убираться.
– Батюшка, да ведь я впервые в этом лесу, я и дороги отсюда не найду, пойдите уж со мной.
Старик поворчал ещё немного для приличия, но, наконец, смягчился, и они пошли домой. По дороге он сказал сыну:
– Сходи-ка в город, продай загубленный топор, да, смотри, подороже; а уж сколько не хватит, я как-нибудь заработаю – вернём соседу долг.
Сын отправился в город и отнёс топор прямо к ювелиру.
Тот сделал пробу, взвесил топор, и сказал: «Цена ему четыре сотни талеров, но у меня наличных столько сейчас нет».
Грамотей отвечает: «Дайте мне сколько есть, а остальное я поверю вам в долг».
Ювелир дал ему триста талеров и остался должен ещё целую сотню.
Вот пришёл грамотей домой и говорит:
– Батюшка, деньги у меня есть, пойдите, спросите, сколько хочет сосед получить за свой топор.
– Да уж я это знаю: он требует талер и шесть грошей.
– Так вы дайте ему вдвое больше – два талера, двенадцать грошей, – и хватит с него. А денег у нас, глядите, теперь вдоволь, – и с этими словами подал отцу целую
горсть новеньких талеров. – Живите, – говорит, – батюшка, в своё удовольствие, ни в чём себе не отказывайте.
Старик так и ахнул.
– Откуда же, – говорит, – сынок, у тебя такое богатство взялось?
Тут-то сын и рассказал ему всё как было, взял себе часть денег и уехал доучиваться.
Выучился он на доктора и со своим волшебным пластырем стал знаменитейшим врачом – самым знаменитым на всём белом свете.

Братья Гримм

Перевод с немецкого Бориса Заходера

01.07.2010