Просто мама

– Мама! – голосит Васька.
– Мамуля! – кричит Гришка.
– Мамусенька-а! – плачет Тимоша.
У Васьки, оказывается, штанишки порвались. У Гришки русский язык не клеится. Ну а Тимоша всегда плачет - привычка!
На другой день опять рев и крики. Отчего? У Васьки математика не идет.
У Гришки рубашонка разодрана. Ну а Тимоша… ну да с этим все ясненько.
И на третий день рев и вопли, и на четвертый. А вот на пятый…
– Все! – закричала мама. – Хватит!
Мальчишки, затихнув, от изумления лишь ротики поразевали.
– Все, - тихо сказала мама. – Я вам больше – не мама.
– А… а… а кто ты? – пролепетал Тимоша в ужасе.
– Домработница. Да, – твердо сказала мама. – А к вам я устроилась на работу. И вы теперь обязаны мне платить.
– Как? – растерянно переглянулись детишки.
– Ты, – обратилась мама к Ваське, – за каждые порванные штанишки или рубаху будешь приносить мне из школы пятерку по тому или иному предмету. Это же относится и к тебе, Григорий. Ну а ты, Тимофей…
– Все, уже не плачу, – поскорее пискнул Тимоша, утерев слезки.
Дети чуть помолчали, усваивая мамину речь. А потом как заголосят:
– Мамочка-а! Мы больше не будем хулиганить! И учиться хорошо станем! Только останься, пожалуйста, просто мамой!
– Глупенькие, – засмеялась мама, крепко их обнимая. – Да я ж пошутила! И все же постарайтесь и впрямь не хулиганить и получше учиться. И никогда больше не плачьте. Ведь я – с вами.

Маша рисует

– Мам, глянь, что я нарисовала! – пищит Маша.
Мама взяла бумагу.
– Да что это? – удивилась она. – Совершенно чистый листок!
– Ну как же ты не видишь? – огорчилась художница. – Я нарисовала Красную Шапочку!
– Красную Шапочку?.. А не Белую?
– Нет! Красную! Которая идет к своей бабушке.
– Ну и где же тут Красная Шапочка?
– А у нее шапка-невидимка. Чтобы волк ее не сцапал.
– Та-ак. А куда ж тогда испарилась бабушка? Или у нее своя шапка-невидимка – старенькая и потрепанная?
– Не-ет! Бабушку уже слопал противный волк.
– И нахлобучил серую свою, лохматую шапищу-невидимку?
– Нет, он с голенькой головой в лес убежал.
– В какой? Тут и кустика нет.
– А лесик этот сгорел. И пожарные водичкой его залили.
– Ну хорошо. Пожарные, ясно, уже укатили. А где же тогда хоть какая-то лужица на месте несчастного леса?
– А ее всю козленочек выпил.
– И куда ж этот выпивоха исчез?
– За гору спрятался.
– За какую? Никакой горы тут и в микроскоп не найдешь.
– Разумеется. Ведь муравьята ее скушали.
– Муравьята? Как? Целую гору?! – поразилась мама.
– Ну да.
– Замечательно. И бугорка не оставили, все подмели, маленькие обжоры. Ну а где же тогда эти довольные, растолстевшие на дармовых и сытных горах насекомые? – не унимается мама.
– А их птицы склевали.
– Которые потом улетели?
– Ой, а как ты догадалась? – восхитилась Маша.
– Легко. Ведь на твоей картине все-все-все поисчезало.
– Кроме миленькой, чудненькой Красной Шапочки.
– Ну и где, где, где же она?!
– А тут, – показала на листке Маша. – В шапочке-невидимке.

Сергей Белов, Ирина Шамрова

belov@aknet.ru

01.03.2007